Разрезав французскую армию на несколько изолированных групп, имперские войска разгромили их поодиночке.Все еще убежденный в своей победе над имперской конницей, Франциск I не спешил оценить растущую угрозу со стороны имперской пехоты. Войска Пескары получили подкрепление в виде ландскнехтов Фрундсберга, в то время как Бурбон двинул против французского левого фланга еще 4000 ландскнехтов вместе с резервной имперской конницей силой в 100 копий. Около 08:00 французская конница обнаружила, что фактически окружена пехотой противника, которая по численности превосходила ее почти в соотношении 3:1.

Разгром жандармов

Французская артиллерия, которая на предыдущих этапах сражения так хорошо показала себя против пехоты Пескары, теперь оказалась не в состоянии помочь своей коннице. В результате проведенного королем маневра конница оказалась как раз между своими пушками и противником, и, таким образом, артиллерия не могла вести огонь, боясь ненароком убить своего короля. Единственной надеждой Франциска были состоявшие на французской службе 4000 ландскнехтов («Черная банда») и 2000 французских пехотинцев во главе с герцогом Саффолком (английским изгнанником во французской службе). Они начали выдвигаться, но были перехвачены ландскнехтами Фрундсберга. «Черная банда», сильно уступавшая врагу в численности, тем не менее сражалась отчаянно, но ей так и не удалось прорваться к Франциску и его жандармам.

А всего лишь в 180 метрах к востоку от них превосходящие силы пехоты уничтожали французскую конницу. Некоторые всадники в задних рядах бросали оружие и пытались бежать с поля (Продолжение. Начало см. на стр. 20) боя, однако Рыцарский кодекс требовал от жандармов сражаться до конца. Они не вышли бы из рукопашной, даже если имели такую возможность. Бониве погиб рядом с королем, который, как вспоминали очевидцы, смело сражался с врагами, пока не был сброшен с лошади.

Гибель французской армии

В то время как французские кавалеристы погибали на поле боя или в панике бежали с него, «Черная банда» также несла огромные потери. В некоторых хрониках сообщается, что они погибли все до последнего человека. Восточнее Зиттлих отбросил швейцарцев кТорре-дель-Галло, где его ландскнехты взяли земляные укрепления и захватили французские пушки. Тем временем гарнизон Павии развернулся на восток, чтобы атаковать позиции швейцарцев у Пяти Аббатств, обойдя их оборонительные позиции. Когда бегущие в панике швейцарцы бросились в тыл от Торре-дель-Галло, к ним присоединились их соотечественники, и вся эта огромная толпа солдат ринулась к болотистым берегам реки Тичино. Согласно некоторым хроникам, понтонный мост был разобран, чтобы предотвратить отступление. Многие швейцарцы утонули в сильно разлившейся реке или были убиты преследующими их имперскими войсками. Примерно половина из 5000 или 6000 швейцарских наемников, находившихся на северном берегу, смогла успешно перебраться через реку.

У герцога д’Алансона, командовавшего французским резервом западнее Павии у Сан-Ланфранко, до 08:30 не было ясного представления о том, что происходило на поле боя. Но вскоре пришедшие известия и сам вид бегущих войск не оставили сомнений, что французы потерпели поражение. Не имея четких приказов, что делать в этом случае, он отдал указание об общем отступлении к Бинаско и Милану. Наконец, в 09:00 бой завершится. Командиры имперской армии теперь находились на поле боя среди груд тел и мечущихся деморализованных солдат разгромленной французской армии. Франциск находился в безопасности в штабе имперских войск в Каса-дель-Леврьери, где ему сразу же перевязали полученные в бою раны. Французы отступали, и победители могли начинать подсчитывать военные трофеи.

Потери французов

В сражении при Павии французы потеряли около 10 ООО человек. Но особенно катастрофичными эти потери сделало то, что среди погибших оказались представители высшей французской аристократии, в том числе Бониве и многие другие. Некоторые командиры-включая Флёранжа-оказались в руках имперцев. После этого короля отправили в крепость в Пиццигетоне, где можно бьио не опасаться, что Франциска попытаются освободить или убить. Тем временем ДАлансон, к которому по дороге присоединился Миланский гарнизон, после изнурительного марша добрался, наконец, до границ Франции. Вскоре после этого он умер от пневмонии, которой заболел во время этого отступления.

3 марта имперские войска заняли Милан, и Ланнуа, Пескара и Бурбон перенесли свою штаб-квартиру в этот город. Теперь эти три военачальника могли заняться разбором сражения. Действия Бурбона и Пескары вызвали всеобщее одобрение, а вот Ланнуа многие критиковали-в том числе и Пескара, который назвал его действия глупыми. Современные историки обычно придерживаются такого же мнения, превознося Пескару за его проницательность в оценке ситуации после атаки французской кавалерии. Он быстро понял, что необходимо срочно подтянуть резервы и нанести решающий удар. В то время как командующие обеих армий были дезориентированы из-за тумана и никак не могли определить силы противника, именно Пескара и Бурбон поняли, что их маневр привел к началу широкомасштабного сражения, и воспользовались своим расположением в центре позиции, чтобы нанести поражение французам . Находившийся в Мадриде Карл V вскоре получил известия о победе при Павии и стал размышлять о том, как лучше всего воспользоваться ее плодами. В Англии тем временем Генрих VIII отпраздновал победу с фейерверками. Казалось, враги вот-вот вторгнутся во Францию.

Но мать Франциска I-королева-регентша Луиза Савойская-немедленно приняла меры, чтобы обеспечить Франции политическую и военную поддержку. Она полностью выплатила все задолженности наемникам, состоявшим на французской службе, что дало Франции возможность заработать хорошую репутацию в их среде-в отличие от имперских войск. Она собрала и реорганизовала то, что осталось от французской армии, и подготовилась к защите Пикардии в случае вторжения англичан. Луиза также отправила послов к Генриху VIII, чтобы убедить его в опасности чрезмерного усиления Испании и Священной Римской империи и, в конечном счете, добилась подписания соглашения, по которому Англия отказывалась от вторжения. Тем временем до Карла V дошли известия о создании против него в Италии новой коалиции, в которую вошли Папа Римский, Венеция, Флоренция и другие государства.

К тому времени Франциск был доставлен в Мадрид, где 14 января 1526 года он и Карл V после нескольких месяцев переговоров подписали Мадридский мир. Франциск обязался уступить Карлу V Бургундию и жениться на сестре императора, королеве Элеаноре Португальской. Ранее Элеанора была обещана герцогу Шарлю де Бурбону, но он должен был получить в качестве компенсации за свои конфискованные во Франции земли и утраченное право на корону Португалии Миланское герцогство.

17 марта Франциск был доставлен к границе, где короля обменяли на двух его старших сыновей, которые должны были оставаться у Карла V в качестве заложников до тех пор, пока императору не будет передана Бургундия. Однако Франциск не намеревался отдавать Бургундию. К 22 мая ему удалось убедить Папу Римского освободить его от клятвы выполнить условия Мадридского мира. В результате сыновья Франциска оставались в заключении в Испании в течение еще четырех лет. Франция смогла восстановить свои потери на поле битвы с помощью дипломатии и обмана.

Война в Италии продолжалась в течение еще четырех лет.

В 1527 году новая французская армия опять осадила Павию и успела разграбить город до того, как была вынуждена отступить в следующем году. Новая имперская армия подавил восстания итальянских государств в ходе этой кампании, достигшей своей кульминации-взятия Рима в мае 1527 года. К этому времени война бушевала в Италии больше 30 лет, истощая ресурсы Франции и империи. Теперь, когда Карл V столкнулся с войсками Османской империи, осадившими Вену, и начинающими набирать силу в Германии протестантскими князьями, он стремился завершить войну в Италии. Когда Франциск предложил начать переговоры о мире, Карл согласился. Результатом стало заключение мира в Камбре в 1529 году, который и закончил Итальянские войны. Франция сняла свои земельные претензии в Италии и заплатила существенные репарации. В свою очередь, Карл отказался от своих претензий на Бургундию и вернул королю Франции его сыновей целыми и невредимыми. Несмотря на то что война между Францией и империей продолжалась с перерывами еще в течение 20 лет, империя никогда уже не смогла получить (а затем и потерять) такую великолепную возможность нанести противнику решающее поражение, какая представилась ей в то туманное утро при Павии.