Теория «масонского заговора» немногим моложе самого спекулятивного масонства. В Англии боялись новой революции, подразумевая под ней реставрацию Стюартов и католицизма, в католической Италии  еретиков-протестантов, способных помешать этой реставрации, в России  установления конституционной монархии по образцу английской или шведской или свержения императрицы-узурпаторши и воцарения законного наследника. Крушения самого режима, казалось, не предвидел никто. Социальная революция как будто стала неожиданностью для всех действующих лиц. Чтобы найти ей хоть какое-то объяснение, создали новую теорию масонского заговора’, которую нельзя было ни подтвердить, ни опровергнуть.

В последней четверти XVIII столетия в европейских странах и американских колониях масонские ложи исчислялись десятками, даже сотнями, а «вольные каменщики»  тысячами. В России, где не было парламентской системы, как в Англии или Швеции, масонские объединения играли роль политических партий. В братстве состояли представители политической элиты, дипломаты, высшие офицеры, и очень часто их цели и политические и нравственные убеждения весьма разнились. Поэтому во время любого политического поворота масонов можно было встретить по обе стороны баррикад.

Войну за независимость американских штатов (1775—1783) называли Американской революцией. Оглядываясь назад, второй президент США Джон Адамс писал в 1818 году: «Революция свершилась еще до того, как началась война. Она произошла в умах и сердцах людей... Настоящей Американской революцией была радикальная перемена принципов, мнений, чувств и настроений». Этой перемене в умах, несомненно, способствовала просветительская деятельность масонов. Североамериканские территории были для Великобритании колонией, из которой полагалось выкачивать деньги, не заботясь об интересах населения. Во время дебатов в английском парламенте по поводу закона о гербовом сборе 1765 года его автор Чарлз Тауншенд назвал колонистов детьми, взращенными, вскормленными и взятыми под свое покровительство британской короной. Защитник колонистов Исаак Барр возразил ему, назвав колонистов сынами свободы и предупредив, что они будут противиться новым налогам, вводимым этим законом. Выражение «сыны свободы», почерпнутое из Библии, имело широкое распространение в масонских кругах. Жители тринадцати американских колоний действительно выступили против новых законов и вознамерились утвердить принцип: область, не представленная в парламенте, не может облагаться налогом. Во главе сопротивления стояла тайная организация «Сыны свободы», в которую входили известные в Америке люди, в том числе масоны Джон Хэнкок и Сэмюел Адамс.

Хэнкок, член бостонской ложи Святого Андрея, являлся также членом городской администрации, депутатом законодательного собрания Массачусетса и богатым коммерсантом. Он был просто обязан сопротивляться закону о гербовом сборе, облагавшему налогом все торговые сделки.В 1768 году его корвет «Либерти» («Свобода») арестовали, а его самого обвинили в контрабанде. Его защитником на суде выступил Джон Адамс (кузен «брата» Сэмюела Адамса), и дело замяли.Колонистам-коммерсантам было необходимо знать о том, что еще затевается в метрополии, чтобы вовремя принять контрмеры. Для сбора информации очень пригодились хорошо развитые и разветвленные масонские каналы (богатые американцы-масоны часто наведывались в Англию по делам и общались там с «братьями»). С конца 1760-х годов «Сыны свободы» имели своего тайного представителя в Британии — им стал политик и журналист Джон Уилкс, много сделавший для свободы английской прессы и вступивший в братство в 1769 году. Через пять лет, сделавшись лорд-мэром Лондона, он уже публично выступал в защиту колонистов.

Бенджамин Франклин, являясь помощником министра почты в американских колониях, поддерживал дружеские отношения с британским министром почты сэром Френсисом Дэшвудом, одним из основателей квазимасонского «Общества дилетантов». Дэшвуд также возродил «Клуб адского огня», основанный герцогом Уортоном; его собрания были перенесены в подземный лабиринт под холмом Вест-Вайкомб в полусотне километров от Лондона. В оргиях, проходивших в этих пещерах, принимали участие сам Дэшвуд, Первый лорд Адмиралтейства граф Сандвич, Джон Уилкс, барон Малькомб, вовлеченный в шпионскую сеть королевских спецслужб и собиравший информацию о якобит-ских организациях, и Бенджамин Франклин.
Дэшвуд вскрывал почту колонистов и информировал Окленда, но при этом поддерживал личный контакт с Франклином по тайным каналам связи. Это не считалось изменой  просто два друга обменивались сплетнями, слухами. В те времена такое поведение было в порядке вещей.

Шестнадцатого декабря 1773 года состоялось знаменитое «Бостонское чаепитие», организованное «Сынами свободы». Сэмюел Адамс и еще 60 человек, переодетые индейцами из племени могавков (в те времена они наводили ужас на колонистов), поднялись на борт трех кораблей, стоявших в порту Бостона «Дартмут», «Элеанор» и «Бивер»,  и выбросили за борт 45 тонн чая общей стоимостью десять тысяч фунтов стерлингов. Больше ничего не было ни украдено, ни повреждено. Король Георг III пришел в ярость и издал пять репрессивных законов против мятежной колонии, закрыл бостонский порт и потребовал у населения возмещения убытков. Франклин полагал, что стоимость чая надо возместить, и предложил покрыть ущерб из собственных средств. Однако все американские колонии заявили о солидарности с Массачусетсом; часть поселенцев стала готовить бунт против метрополии. 7 марта 1774 года состоялось новое «чаепитие»  на судне «Фортуна».

По призыву Массачусетса 55 делегатов от двенадцати (из тринадцати) колоний провели в сентябре 1774 года Первый Континентальный конгресс в Филадельфии, сформулировав свои претензии к английскому правительству. Депутатом от Бостона был Адамс. Он одним из первых предложил провозгласить независимость. Король отверг требования автономии, объявив колонистов мятежниками, после чего умеренные примкнули к радикалам и стали запасаться оружием.Отметим попутно, что Ост-Индская компания, пострадавшая от «Бостонского чаепития», очень скоро решила свои финансовые проблемы, начав продавать индийский опиум в Китае.

В мае 1775 года собрался Второй Континентальный конгресс, председателем которого стал Джон Хэнкок В июне, по предложению Джона Адамса, Конгресс единогласно назначил главнокомандующим американской армией депутата от Виргинии Джорджа Вашингтона. Как военный Вашингтон отличился во время Семилетней войны, хотя один его «подвиг» по-разному воспринимался по разные стороны Ла-Манша: Вашингтон утверждал, что перебил отряд французских разведчиков, и его версию поддерживали в Лондоне, а в Париже заявляли, что это были парламентеры. Во всяком случае,несмотря на свои авторитет и знание местности, Вашингтон еще никогда не имел под своим командованием многотысячное войско. Но он оправдал высокое доверие сограждан и пробыл на посту главнокомандующего целых восемь лет. Его задача была не из легких: прибыв в июле в Массачусетс, встать во главе необученных, разношерстных, малочисленных и плохо экипированных войск, которым предстояло сразиться с 12 тысячами прекрасно вымуштрованных британских солдат. (Между прочим, среди английских офицеров были масоны; на всем протяжении военных действий полковые ложи регулярно проводили собрания.) Для пополнения своих сил Вашингтон стал принимать в армию свободных чернокожих.

Первым делом главнокомандующий занялся укреплением дисциплины и соблюдением правил гигиены. Для поднятия боевого духа он велел читать солдатам памфлеты Томаса Пейна (1737—1809)  талантливого британского журналиста из бедной семьи квакеров, эмигрировавшего в Америку в 1774 году. Тот прошел посвящение в английской масонской ложе, однако, похоже, не слишком усердно занимался масонской деятельностью. Тем не менее «брат» Франклин дал ему рекомендательное письмо в Филадельфию, где Пейн возглавил «Пенсильвания мэгэзин», одновременно сотрудничая с конкурентом этого издания  «Пенсильвания джорнэл». С началом военных действий он издал серию памфлетов под общим заглавием «Американский кризис», а предшествовавший им «Здравый смысл» (1776) сыграл роль настоящего интеллектуального детонатора Американской революции. С 1776 года, когда конфликт в колониях превратился в Войну за независимость, Джон Уилкс собирал деньги для армии колонистов и передавал их Франклину, который, по сути, исполнял роль американского посланника во Франции вплоть до 1785 года. Из Парижа деньги отправлялись в Америку или использовались на месте для закупки оружия и амуниции. В 1777 году шпионская организация Уилкса была раскрыта, но никаких репрессий не последовало.

Одиннадцатого июня 1776 года Второй Континентальный конгресс, председателем которого стал Джон Хэнкок, сформировал комитет по составлению Декларации о независимости. Из пяти членов этого комитета двое  Франклин и Роберт Ливингстон  точно были масонами, Роджер Шерман тоже мог принадлежать к братству. А вот Томас Джефферсон и Джон Адамс не являлись «вольными каменщиками», хотя в некоторых сочинениях утверждается обратное. 4 июля 1776 года Джон Хэнкок отправил Джорджу Вашингтону копию резолюции Конгресса, призывающей к независимости, и копию Декларации независимости, в которой провозглашалось, что суверенная власть принадлежит народу, действующему через своих выборных представителей. Британские флаги спустили, заменив их новыми  из тринадцати полос и с тринадцатью звездами, по числу независимых штатов. В тот день, который ныне отмечают в США как День независимости, декларацию подписал лишь один Джон Хэнкок В современном американском диалекте hancock обозначает «подпись». По легенде, председатель Конгресса подписался крупно и разборчиво, чтобы Георгу III не понадобились очки, однако, судя по другим его автографам, он всегда подписывался одинаково. Остальные 55 членов Конгресса подписали декларацию только 2 августа, после того как ее огласили в войсках. Девять из них точно были масонами, а еще десять могли ими быть.Между тем на полях сражений ситуация складывалась не лучшим образом. Уже в 1776 году Вашингтону пришлось оставить Нью-Йорк, годом позже  Филадельфию. Победа при Саратоге в октябре 1777 года не переломила ход войны. Сказывался недостаток у повстанцев военного опыта.

Ар мия практически полностью находилась в руках масонов (членом братства был, например, генерал Джон Патерсон). С их подачи многие профессиональные военные из Европы присоединились к колонистам. Прусский ветеран барон Фридрих фон Штубен, привлеченный Франклином, стал у Вашингтона инструктором по строевой подготовке и превратил отряды неопытных добровольцев в боеспособные части. Француз Жан де Кальб был одним из самых компетентных подчиненных Вашингтона. Польский генерал Казимир Пулаский умер от ран, полученных при осаде Саванны, Тадеуш Костюшко построил сложные фортификационные сооружения Вест-Пойнта. Наконец, благодаря маркизу Мари Жозефу де Лафайету в войну вступила Франция. Его титул и харизма компенсировали отсутствие военного опыта и оказали огромное воздействие на моральный дух солдат. За исключением Костюшко, все они были масонами. Лафайет и Штубен считали, что таким образом они вносят вклад в создание идеальной масонской республики. Между тем надо отметить, что Лафайет отправился за океан помогать инсургентам бороться за свободу, ане оказывать поддержку американским «братьям». В начале августа 1775 года девятнадцатилетний маркиз находился в гарнизоне во французском Меце, когда туда прибыл герцог Глостер, брат английского короля. Во время ужина, устроенного в его честь градоначальником, герцог довольно цинично высказался по поводу судьбы мятежников, после чего пылкий Лафайет, зафрахтовав на собственные деньги корабль и назвав его «Победа», запасшись оружием и провиантом, отправился за океан на помощь повстанцам, не предупредив об этом даже родных и друзей, более того, не поставив в известность французского короля, который тогда еще был настроен в пользу примирения англичан и колонистов.

Незадолго до отплытия Лафайет присутствовал при открытии парижской ложи Простодушия в качестве посетителя, а следовательно, уже прошел к тому времени посвящение в братство, несмотря на свой юный возраст, — вероятно, в какой-нибудь военной ложе. Однако, прибыв в Америку, он обратился к Вашингтону как военный к военному, а не как масон к масону. Что-то заставило главнокомандующего поверить этому юнцу, и интуиция его не подвела. Проявив одновременно осторожность и храбрость, Лафайет смог противостоять в Виргинии вчетверо превосходящим войскам британцев.
Бездетный Вашингтон называл Лафайета сыном, а Лафайет, в свою очередь, дал своему сыну, родившемуся в 1779 году, имя Джордж Вашингтон.В сентябре 1777 года во Францию приехал секретарь российской Коллегии иностранных дел Денис Иванович Фонвизин, адепт «елагинского» масонства и помощник министра Н. И. Панина. Фонвизин живо интересовался развитием конфликта между Англией и ее колониями: политика вооруженного нейтралитета, проводимая Россией, по сути, являлась помощью американской республике. Французское же общество вступление Франции в войну занимало ровно столько, сколько постановка новой комедии.

Зимой следующего года Франклин был принят в Версале в качестве посла Североамериканских Штатов.Британского посла лорда Стормонда тут же выслали из страны. В честь Франклина устраивали приемы, наперебой приглашая на разные светские вечера. В апреле литературное общество, которым руководил Бланше-ри, устроило встречу Франклина с Фонвизиным, о которой с восторгом писали парижские газеты. Облик семидесятилетнего мудреца резко контрастировал с обстановкой светских салонов и видом их завсегдатаев: впервые там чествовали добропорядочного буржуа с тростью вместо шпаги, в простом темно-коричневом костюме без украшений, не стеснявшегося своей лысины и очков.Людовик XVI решился принять сторону Штатов, чтобы отомстить Англии за позорный для Франции мирный договор 1763 года, лишивший ее многих заморских колоний, и вовлек Испанию и Голландию. Начались морские сражения в Ла-Манше, в воздухе витала идея десанта на берега коварного Альбиона, но погода спутала все карты: «владычицу морей» в очередной раз спасла разбушевавшаяся стихия, сделавшая эту экспедицию невозможной. Один из адмиралов подал королю мысль о том, что разумнее отправить экспедиционный корпус в Америку и добить Англию там.В конце 1781-го во Францию вернулся Лафайет, вознамерившись провести на родине реформы в американском духе, и попутно вступил в ложу Святого Иоанна Шотландского общественного договора. Однако Вашингтон, с которым он постоянно переписывался, мудро посоветовал ему прежде как следует прозондировать почву, а уж потом бросаться в атаку.